Родился в 1922 году, в селе Голубовка Омской области.В 1941 году был призван в ряды Советской Армии. С 1942 года воевал на Северо — Кавказском фронте, в пехотных войсках. Защищал города Маздок, Грозный. Имеет боевые награды: орден Отечественной войны II степени, медаль «За Отвагу», «За Победу над Германией» и юбилейные наградаы. После войны жил в южном Казахстане, работал механизатором. В городе Степногорске проживает с 1957 года. Работал в РУ-2 ЦГХК шахтером, откуда и ушёл на заслуженный отдых.
Великая Отечественная двадцатилетнего парня встретила повесткой и, неожиданно, госпиталем, когда в числе призывников десантной бригады, плывя на пароходе в Баку, отравился пайковой селедкой. Отболел 3 недели — и по плану — в десант. В четвертую маневренную бригаду на Северном Кавказе. Наблюдение за укладкой парашютов, прыжки (10 простых и 3 затяжных) и — служба в разведвзводе.
Передовая провожает разрывами снарядов и минометов то слева, то справа. Группа разведчиков идет по образованному для них коридору вперед, в неизвестность, в окно, за «языком». Знают, что окно это может быть последним в их жизни. Знают, но стараются об этом не думать. Почти все время по-пластунски — грязь ли, снег ли. К своим возвращаешься с «языком».
Уходили обычно на двое суток в разведку. А пароль менялся через сутки, а то и чаще. Бывало, и пулеметом по нам пройдут, 2-3 очереди, бывало, что разведчики и от своих ранения получали.
А подойдешь поближе: «Хендехох»! Поднимаешь руки, выходишь. А что делать? Он же не знает, кто ты. Потом, конечно, в первый отдел звонят, проверяют.
С улыбкой вспоминает он один из случаев, когда с напарником-татарином ходил в разведку для подтверждения данных о готовящемся наступлении немцев через Терек. Увидели, что действительно немцы подходят. Заметили, где танки по-над берегом стоят, где пулеметы, артиллерия. Обнаружили, что грузовики с солдатами и боеприпасами на площади перед церковью расположились. Дело сделали — можно возвращаться. А у моего напарника злость взыграла. Говорит: «Давай подорвем хоть одну машину». Я урезониваю: «А потом что? До своих же не дойдем, задания не выполним. Вроде успокоился. Ну, думаю, понял, что вояки мы никакие (нам в разведку только ТТ давали и по две гранаты). Я иду впереди, он сзади. Вдруг, — взрыв, бросил-таки гранату, чертяка! И взрыв сильный, видно, в боеприпас попал. Ну, мы — бегом. Наткнулись на вымоину метра полтора глубиной, туда попрыгали и — к лесу. Слышим, за нами с собаками бегут. А я не так немцев боялся, как что собаки загрызут. Все-таки мы ушли. Прибежали на то место где должны были к своим переправляться, а там немцы. Слышим, собаки уже недалеко. Прыгнули прямо в одежде в Терек. А река горная, быстрая. Вылезли на своем берегу, нам как всегда: «Хендехох!» Арестовали до выяснения.
А когда наступление началось, его разведвзвод непосредственное участие в боях принял. Не пустили фашистов за Терек. Неделю Николай Иванович на передовой бился, потом его тяжело ранило. После лечения в госпитале в Киргизии — комиссовали. Так что недолго он воевал, всего полтора года.